Добавлено (26.11.2013, 12:11)
---------------------------------------------
Поскольку я открываю эту тему, хочу начать с самого себя. Очищение - это то же самое становление собственного сознания. Помещаю здесь три своих рассказа, которые я писал в начале 90-х годов, чтоб показать как это происходило в обычной жизни.

«ПЕТРОВА РЕЧКА».

Сестричка приехала в гости, когда уже заканчивался сезон арбузов, и на даче было ещё достаточно всякой зелени в пищу, но захотелось угостить её свежей рыбкой, и я пошёл с вечера на речушку, чтобы наловить голавликов на уху. Давно уже на рыбалку не ходил, потому, как воды в речушке совсем мало. Лето сухое, воды по щиколотку. Какая рыба?! Но спать не хотелось, и провести ночь у реки, в тишине, представлялось весьма заманчивым. Никто не помешает молиться: и в слух, и молча, и никто не скосит свои глаза в презрительной усмешке, если в просьбе к Богу, паду на колена и коснусь челом земли; благо тьма, тишина и никого.
Спустился к реке, сумерки, тишина, чуть слышно журчит вода, ни души. В уме появилась Иисусова молитва, течёт спокойно; стало сразу как-то уютно, будто встретил любимого человека.
Не спеша, настроил своё «орудие лова» в полусухой речке, без всякой надежды на улов, и прилёг на травке, подстелив тёплую куртку. Небо звёздное, Млечный Путь светится, тишина и благодать кругом, а молитва Иисусова сама держится во мне, и уже будто и не в уме, а во мне - во всём. Хорошо...
Не знаю, сколько времени созерцал я звёзды; плеск в моём «орудии лова» отвлёк, попалась небольшая рыбка. Оказался голавлик, уместившийся на ладони, и, по своему обычаю - первую рыбёшку отпускать, бросил его опять в воду.
Следующие два голавлика попались уже под утро, когда небо на востоке начало слегка светлеть. Рыбалка не удалась. Да и заранее понятно было, что можно поймать в полусухой речушке. Но зато ночь, прошедшая в молитве, давала несоизмеримо больше, чем все мои рыбалки вместе взятые.
Благодаря Господа за благодать в душе и за двух голавликов, я вошёл в речушку, намереваясь снимать своё «орудие лова», но где-то, в глубине моего существа, слышался какой-то протест против наружной покорности происходящему. Остановившись, прислушался:
«Тебе-то что... Ты провёл ночь на реке, как тебе и хотелось, и рыбки ты уже напробовался, тебе она незачем, а сестричка твоя ещё не пробовала такой свежей, речной рыбки, и не скоро попробует её там - у себя, в Германии. Там такого нет. Там кругом сплошная культура и асфальт. Там не поспишь у реки с лягушками рядышком, там цивилизация...»
И верно, не так всё хорошо, как сразу показалось. В моей покорности происходящему, есть что-то от покойника. Что-то я не так делаю, и, оборотившись на восток, с искренним сожалением, протянув к светлеющему небу руки, и ещё не выйдя из того молитвенного экстаза, в котором провёл ночь, неожиданно для самого себя, возмутился и воскликнул: «Святой Пётр! Ты был такой же профессиональный рыбак как и я, до тех пор, пока не нашёл тебя Иисус Христос. Ты знаешь в этом толк больше, чем кто-либо на Земле и в Не6есах. Пожалуйста, если можно, дай мне рыбки на уху, чтоб угостить мою родную сестричку. Много не надо, ну столько хотя бы, чтоб угостить, чтоб попробовать по настоящему. С двух голавликов разве напробуешься...»
Мысль кончилась, а я продолжал стоять с протянутыми к востоку руками, замечая, что уже начинает светать и скоро у реки начнётся обычная дневная суета деревенских жителей.
Обращение к Святому Апостолу Петру было настолько бурным, что мгновенно пропала та, спокойная благодать, что пребывала в сердце всю ночь, и я, откровенно сожалея о своём всплеске эмоций, повернулся к своему «орудию лова» и наклонился, чтобы начать снимать его, когда у самых моих ног, фонтаном брызг вскинулась какая-то рыба.
Сердце, сотворив удар, который, казалось, мог пробить грудную клетку, замерло, и сам я замер, ожидая, что будет.
Через минуту эта огромная рыбина билась уже в моём «орудии лова».
Когда, утром я выложил в таз четырёхкилограммовую щуку и позвал сестру, она не поверила, что такую рыбину можно поймать в ручейке, протекающем мимо нашей дачи. Откровенно говоря, мне и самому не очень верилось в это, но чудо было настолько реальным, что мы вчетвером: и ухой насытились, и хватило ещё на хорошую сковороду.
С тех пор на рыбалке я стараюсь не просить у Святого Апостола Петра больших уловов, но столько - сколько Он Сам посчитал бы возможным и нужным, Он ближе к Богу, Ему видней. А я... Что я?.. Кроме ошибок ничего не могу.
Прости Господи душу мою грешную.

«ПЕТРОВ» КАРП.

Прошёл почти год, после случая со щукой. Много раз уже после того мы с супругой вкушали уху из рыбёшек Петровой речки, (так я назвал её для себя) и вот, в один из дней, когда мы собирались возвращаться с дачи в город, я решил наловить ночью рыбки для гостинцев нашим детям.
Ночь прошла сравнительно не плохо, но временами шёл мелкий дождик, создавая неудобства, и хорошо войти в молитвенное состояние не удавалось, зато рыбалка шла не плохо. К концу ночи уже было на пару хороших сковородок и я, как мог, благодарил Святого Апостола Петра за хорошую рыбалку, за то, что не отказывает мне, недостойному, в помощи.
Ночь на исходе. Рыбки, слава Богу, хватит покушать на всю семью. Начал снимать своё «орудие лова», и всё повторилось, как в случае со щукой.
Только нагнулся, чтоб поднять сеть, как за спиной ахнул такой всплеск, что от неожиданности я отпрянул к берегу. Показалось, будто кто бросил в воду огромный камень. Вышел на берег, осмотрелся, никого. В воде тоже тихо. Странно... Воды в речушке совсем мало, а такой сильный всплеск могла произвести рыба, намного больше той четырёхкилограммовой щуки. Но где ей вместиться в этом ручейке? Её спина тогда должна бы быть видна из воды, но всё тихо, никто не плещется. – «Прости Господи. Что это я? Совсем плохой стал. Такого здесь не должно быть. Переутомился, наверное, без сна всю ночь напролёт. Прости Господи фантазии мои».
Перекрестившись, вновь взялся за «орудие лова», и уже начал поднимать его, когда оно так вскинулось и забурлило, что от неожиданности, и той силы, с которой оно вскинулось, я сел в речку.
Рыбина оказалась настолько большой для моей ловушки, что не смогла пройти до её конца, и застряла в середине.
Только самые близкие мне люди, знающие о моей искренности, могли поверить в то, что в этом ручейке, который я назвал (для себя) Петровой речкой, поймалась такая рыбина, да ещё в период засухи, когда воды в реке – «коту по колена». Рыбина оказалась восьмикилограммовым карпом.
После этого случая, я уже не прошу Святого Апостола Петра: ни о многом, ни о малом, но, приступая к рыбалке, держу Его в памяти своего сердца и молюсь Ему с благодарностью за то, что Он есть, и всегда получаю то, что нужно мне.

Много позже мне попались строки:
"В небольшом ресторанчике, на берегу Генисаретского озера, подают особое блюдо - "РЫБУ СВЯТОГО ПЕТРА". Это огромная рыбина из семейства карповых..."
(Из рассказа, в газете "Дети Вселенной")


АТЕИСТ.

Петрова речка - индикатор моей божественности, - так мне пришло на ум сегодня утром, после ночной рыбалки. Она учит меня, как никто.
Всегда, когда я обращаюсь к Небу искренне, без всякой предвзятости, с чувством глубокой веры и отсутствия эго, то всегда моя ночь на речке оканчивается благодушным настроением, хорошим уловом и чувством необходимости подобных ночей.
Но вот я увлёкся работой, наслушался мирских речей, помыслил о том, как лучше было бы обустроить участок, и что посоветовать нашему садово-огородному обществу, чтобы наладить его работу и чтоб люди не бросали свои участки.
Впрочем, хорошо работал, хорошо кушал, хорошо спал, и вот, в конце недели собрался на ночную рыбалку.
Поставил своё «орудие лова» ещё засветло. Супруга тоже изъявила желание побыть со мною у ночной реки.
Слушали тишину, речку, всплески, шорохи, соловья. Дышали ароматом трав и цветущих акаций. На каждый всплеск в воде, жена возбуждённо реагировала и убеждала меня достать рыбку, которой каждый раз оказывалась мелкая плотва.
Во второй половине ночи супруга озябла, захотела отдыхать и попросила провести её в домик.
Полночь. Я опять один на один с рекой, ночью и всей подлунной жизнью. Красиво, но холодно. Холодно: и снаружи, и внутри. Хочется спать. Всякая молитва теряется, если не вначале, то на половине, да и не особо читать их хочется, потому как сомневаюсь в их полезности. Какой-то атеист изнутри убеждает меня, что вся эта игра глупая и бесполезная, и в прошлые разы - никакие ни Святые помогли мне в рыбалке. Просто, тогда у меня было неплохое настроение и удачная рыбалка, а то, что я обращался к Апостолу Петру - пустое... Если б и не обращался, всё равно всё произошло бы так, как произошло.
Но, тот ум, который вот уже 10 лет ищет Бога, попытался противиться проснувшемуся атеисту, и обратиться за помощью к Апостолу Петру: и на счёт взбунтовавшегося атеиста, и на счёт рыбалки, но обращение получилось какое-то вялое, и неискреннее, а молитвы растерялись. Вибрации голоса не давали удовлетворения расстроенной душе, и хотелось спать.
Рыбалка не клеилась. Холод проникал внутрь, заставляя кутаться в тёплую одежду, а «орудие лова» постоянно забивалось травой так, что туда не могла проникнуть ни одна рыбёшка.
Горькое отчаяние подкралось неслышными шагами забвения, шепча в ум о том, что все мои 10 лет поиска были напрасны, потому как я искал призрак, а вся моя жизнь - это сплошные ошибки, а если в религиозном смысле, то сплошной грех. Всё во мне неправильно, и вся моя жизнь в тягость другим.
Было бы намного правильней, если б я не валял дурака все эти десять лет, а продолжал свою основную, уже познанную и почётную работу капитана рыболовного сейнера; и сам был бы в почёте, и семья в достатке. А что сейчас? С трудом концы с концами сводим, а я всё никак не очухаюсь, совершенно потерял связь с миром; становлюсь совершенно беспомощным изменить жизнь семьи к лучшему. Что я делаю?!
"Господи! - вдруг вырвалось из души, - Господи! Что же это? Неужто всё впустую?!"
Рыбалка не получалась. С трудом набралось несколько мелких рыбёшек на уху. Озяб. Небо звёздное. Смотрю на «Заветную Звезду» и горько мне оттого, что не смог быть искренним, чистым, порядочным, терпеливым, не тщеславным и мужественным до конца. Потерял доверие чистой души. Всё во мне не правильно. Заблудился я...
Сняв своё «орудие лова», пытался поблагодарить Апостола Петра, за ту малость, что позволил взять из реки, и реку поблагодарить за то, что она есть, за то, что дарит нам и радость существования, и средства к жизни, и Господа Бога, за то, что даёт нам возможность всё это делать, видеть, знать. Обернулся на восток, перекрестился: - «Господи, прости мою душу грешную...» - только и хватило у меня слов, и поплёлся я уставший и недовольный в свой дачный домик.
Утром атеист не высовывался, сознание было спокойным и уравновешенным, но ночь, отпущенная мне для становления в Духе, потеряна, атеист сделал своё поганое дело. Жаль. Таких ночей в нашей жизни не так уж много, и каждая может быть последней, а к Богу всё равно придется идти. Хорошо если «летом», а если «зимой» - как в эту ночь?..
«Прости Господи. Как я мог, хотя бы на минуту, не говоря уже обо всей ночи, забыть Твоё Живое Присутствие и усомниться в Тебе?..»
Вспомнились слова Святого Марка Подвижника, некогда переложенные мною в стих:

Неведение - ад,
Забвенье - его брат.
Мрачны ужасно оба,
Как ненависть и злоба.